Рабочее движение в 70—80-х годах.

Промышленное развитие Италии, ускорившееся после объединения, сопровождалось численным ростом пролетариата, усилением его роли в эко­номической и политической жизни страны.

В объединенной Италии положение рабочего класса оставалось исключительно тяжелым. Рабочий день продолжался от 12 до 16 ча­сов в сутки. Заработная плата была крайне низкой. Взрослый ра­бочий-мужчина в Ломбардии зарабатывал в день не более 2 лир. Женщины и подростки зарабатывали еще меньше — от 1,5 лир до 90 чентезимо. Дневной заработок сельскохозяйственных рабочих и батраков составлял в среднем 1 лиру. И это в то время, когда ки­лограмм хлеба стоил от 40 до 50 чентезимо.

В Италии долгое время отсутствовало какое-либо трудовое за­конодательство.

Тяжелые условия жизни, политическое бесправие и произвол предпринимателей способствовали обострению классовых противо­речий в стране, росту классового самосознания трудящихся. В на­чале 70-х годов в Италии заметно усиливается забастовочное дви­жение. Число стачек с 26 в 1871 г. поднялось до 103 в 1873 г.

Однако развитию организованного рабочего движения в Италии долгое время мешали анархисты и мадзинисты.

Выше упоминалось о том, что Мадзини и его приверженцы со страхом и ненавистью относились к крестьянским выступлениям. С еще большей ненавистью встретили они первые революционные выступления пролетариата — как в самой Италии, так и в других странах. Мадзини резко осудил стачечную борьбу итальянских трудящихся, которая столь решительно опровергала его учение о возможности мирного сотрудничества между трудом и капита­лом. Очень враждебно отнесся Мадзини к Парижской коммуне. В отличие от Гарибальди, который, как видели, открыто выра­зил свою солидарность с Коммуной, Мадзини обрушился на нее со злобными проклятиями. Он опубликовал ряд статей с резкими нападками на Коммуну и Интернационал. «Лучше воз­вращение господства австрийцев, — говорил он, — чем распро­странение в Италии этих ложных и извращенных идей, которые разделили бы итальянцев на угнетенных и угнетателей».

Нападки Мадзини на первую пролетарскую революцию оттолк­нули от него многих его сторонников из рабочих. «Унизительно видеть, — с негодованием писала одна рабочая газета, — как он идет рука об руку со всеми реакционерами Европы, он, который когда-то был бунтарем и вождем народа»…

Между мадзинистами и трудящимися образовалась глубокая пропасть. Формула Мадзини «Бог и народ» звучала насмешкой над действительностью. Рабочие бросали мадзинистам упрек в незнании реальной жизни итальянского народа, его нужд и настро­ений.

«Итальянский народ, — писала газета туринских рабочих,— это народ, который вам известен меньше, чем австралийские пле­мена». Трудящимся все более претил туманный мистицизм Мадзини. Они убеждались в том, что из его учения нельзя извлечь никакой пользы.

«Это учение,—писал в 1872 г. один рабочий, — предстает пе­ред нами как бы окутанное облаком. Все овеяно мистицизмом. Но, боже милосердный, теперь… нам нужна мука, а не гипоте­зы… хлеба, хлеба, хлеба, а тут только слова, слова, слова…».

Ослаблению влияния мадзинистов немало способствовали анар­хисты — бакунисты. Своей бурной борьбой против Мадзини Баку­нин сумел привлечь к себе симпатии революционной молодежи Италии.

В 1871 г. между мадзинистами и бакунистами произошел пол­ный разрыв, после чего бакунисты значительно усилили свое влия­ние.

Анархизм — течение, чуждое и враждебное марксизму, от­ражало настроения мелкобуржуазных масс и особенно крестьянства; его сторонники враждебно относились ко всякому государству. Они превозносили стихийность в рабочем движении, отрицали политическую борьбу и руководящую роль партии рабочего класса. В противоположность Марксу, Бакунин идеализировал люмпен- пролетариат, рассматривал его как одну из главных движущих сил революции. А самые отсталые слои крестьянства он объявлял носителями новой социалистической цивилизации.

В качестве главного метода борьбы бакунисты предлагали за­говоры и мелкие восстания, организованные узкими группами революционеров-профессионалов. Таким путем они надеялись со­вершить победоносную революцию.

В середине 70-х годов бакунисты предприняли ряд попыток поднять восстание. Летом 1874 г. сам Бакунин подготовил вос­стание в Болонье, которое, по его замыслу, должно было охватить Романью, Маркин и Тоскану. Эта попытка закончилась жалкой не­удачей. Отряд анархистов численностью в 150 человек был оста­новлен жандармами на дороге из Имолы в Болонью и без особых усилий разогнан. Еще более жалкую неудачу потерпела попытка анархистского восстания в Апулии. Здесь на условленное место явилось только шесть человек. Крестьяне остались совершенно равнодушными к призывам заговорщиков.

Более серьезный характер приняло восстание, поднятое анар­хистами в 1877 г. в Сан Лупо (провинция Беневенто). Организа­торами этого восстания были ближайшие сподвижники Бакунина— Энрико Малатеста и Карло Кафьеро. Заговорщики объявили кресть­янам, что в стране началась всеобщая революция и что старое пра­вительство уже свергнуто. Крестьяне поверили этому и сразу приступили к разделу земли. Народу было роздано оружие. Вос­ставшие сожгли налоговые книги и уничтожили автоматический счетчик, которым пользовались при сборе налога на помол. Но едва лишь пришло известие о приближении войск, как крестьяне разошлись по домам, а организаторы восстания бежали в горы.

Неудачи этих восстаний серьезно скомпрометировали анар­хистов в глазах итальянских рабочих. К концу 70-х годов их влия­ние пошло на убыль.

В итальянском рабочем движении появляется течение, враж­дебное анархизму, усиливается стремление к созданию полити­ческой партии рабочего класса.

Одним из первых выступил против бакунизма Энрико Биньями, видный деятель рабочего движения в Ломбардии, в прошлом сподвижник Гарибальди. Не будучи сторонником марксизма, Биньями, однако, хранил верность Интернационалу и поддерживал связь с Энгельсом. Со страниц издаваемой им газеты Биньями при­зывал к отказу от заговорщических методов бакунистов и к вступле­нию на путь политической борьбы, опираясь на широкие массы рабо­чих. Для этого он считал необходимым создать «широкую и еди­ную» итальянскую социали­стическую партию. Эти призы­вы встречали одобрение со сто­роны многих рабочих органи­заций.

В 1879 г. с анархизмом порвал один из виднейших деятелей итальянского рабо­чего движения — Андреа Ко­ста, бывший до этого руко­водителем анархистов в про­винции Романье. 27 июля 1879 г. Коста обратился с пись­мом к своим «друзьям из Ро­маньи», в котором подверг строгой критике деятельность анархистов и настойчиво со­ветовал отказаться от анар­хистской теории восстания во что бы то ни стало. Коста при­зывал к созданию «революци­онной социалистической пар­тии» — «партии действия». «Но быть партией действия, — ука­зывал он, — не значит стремиться к действию во что бы то ни стало и в любой момент. Революция —это дело серьезное…».

Разрыв Косты с анархизмом произвел очень сильное впечат­ление на трудящихся Италии. Коста пользовался в те годы огром­ным влиянием и авторитетом, и это придавало его поступку особое значение.

Коста развернул энергичную деятельность по подготовке соз­дания общеитальянской социалистической партии. В 1881 г. по его инициативе социалисты Романьи обратились ко всем существовав­шим в Италии социалистическим группам и организациям с при­зывом объединиться в единую революционную социалистическую партию.

Летом следующего года в Милане была создана Итальянская рабочая партия. Одним из ее основателей был молодой типограф­ский рабочий Константино Ладзари, ставший потом одним из вид­нейших руководителей социалистического движения в Италии.

Рабочая партия состояла исключительно из рабочих, зани­мавшихся физическим трудом. Партия вела борьбу против «ин­теллигентского» социализма и против различных буржуазно-демократических групп, пытавшихся вести за собой рабочий класс. Этим она содействовала высвобождению значительной части ра­бочих из-под опеки буржуазных демократов.

Программа рабочей партии была в основном заимствована у радикальной демократии. Она сводилась к требованию общедемократических свобод и реформ — всеобщего избирательного права, свободы печати, свободы организаций и собраний и т. п. Но прак­тическая деятельность партии носила ярко выраженный пролетар­ский и антибуржуазный характер.

Рабочая партия не была общеитальянской организацией. Ее деятельность ограничивалась в основном районом Ломбардии. Это обстоятельство и особенно отсутствие четкой социалистической программы привело к тому, что уже к концу 80-х годов влияние рабочей партии стало быстро падать.

Тем временем в Италии росло и крепло движение за создание такой социалистической партии, которая опиралась бы на прин­ципы научного социализма, разработанные Марксом и Энгельсом. И такая партия вскоре будет создана.